Социально-экономические последствия войны и революции

К началу провозглашения новой экономической политики в марте 1921 г. промышленность Астраханской губернии находилась в состоянии глубокого кризиса. В тяжелом положении находилась одна из важнейших отраслей края - рыбная промышленность. До первой мировой войны она занимала ведущее положение во всей рыбодобыче страны. Рыбные предприятия губернии производили до 34% рыботоваров, вырабатываемых в России, а удельный вес губернской рыбодобыче в мировом уровне добычи рыбы доходил до 3%. В губернии насчитывалось около 900 различных рыбопромышленных предприятий и 1250 действующих промыслов. В 1914 г. отмечен рекордный улов рыбы, составивший 290322 т. В том же году в рыбной промышленности края было занято около 120000 человек. Мировая война тяжело ударила по рыбной промышленности губернии. В 1916 г. общий улов рыбы в Нижнем Поволжье упал до 178000 т.

В первые годы Советской власти положение продолжало ухудшаться. Власть в этих условиях шла на чрезвычайные меры. К концу 1919 г. вся рыбная промышленность была национализирована и сосредоточена в руках единого государственного органа - областного Волго-Каспийского управления. Многочисленные рыбопромышленные фирмы были закрыты, частная торговля рыбой запрещалась, ловцы были обложены продразверсткой, на рыбных промыслах были введены институты политкомов и троек. Однако, несмотря на принимаемые меры, уловы из года в год продолжали снижаться. В 1919 г. было выловлено 153000 т. рыбы, в 1920 г. - 113000 т. Это был уровень 60-х гг. XIX века.

Большой ущерб рыбной промышленности был нанесен гражданской войной. В 1919 г. военные действия проходили на территории Астраханской губернии. Многие ловцы и промысловые рабочие, покинув свои семьи и хозяйства, принимали в них участие. Весной 1919 г. работало всего лишь 900 промыслов из 1200 довоенных, на которых были заняты 24327 человек, менее 50% потребного количества.

Но не только гражданская война была причиной глубокого кризиса рыбной промышленности. Негативную роль в хозяйственном упадке сыграла и политика «военного коммунизма». Она не заинтересовывала работника в результатах своего труда. Весной 1922 г. ихтиологической лабораторией Астрахани было проведено экономическое обследование 26 ловецких сел в низовьях Волги. Яркой иллюстрацией упадка ловецкого хозяйства может служить некогда богатое морское село Логань. По данным обследования, в 1914 г. село насчитывало 397 дворов и 2300 жителей. В 1921 г. осталось 314 дворов и 1500 жителей. В 1914г. из 397 дворов исключительно ловецким делом занималось 320 дворов, т.е. 80,7%. В 1921 г. из 314 дворов ловецких осталось 122 или 38,3%, 3,5% дворов стали заниматься сельским хозяйством, которым прежде в селе не занимались. Данные красноречиво свидетельствуют об упадке рыбного дела.

В других селах, по данным того же исследования, наблюдалась аналогичная картина. По 25 дельтовым селам общее количество ловцов сократилось в 3,1 раза, а морских ловцов (приносящих наибольший улов) - в 10 раз. Переход основной массы морских ловцов к менее продуктивному речному лову также свидетельствовал об упадке ловецкого хозяйства, ибо более выгодный морской промысел рыбы мог позволить себе лишь хорошо оснащенный ловец, а в 1921г. таких практически уже не было.

Известный в 20-е годы исследователь Астраханской рыбной промышленности К.Ф. Киселевич дает следующее описание астраханских ловцов: «Всем знакомым с астраханским ловцом в довоенное время должно быть хорошо известно его благосостояние и полный достаток. В то время он был на лову с полным комплектом сбруи. У него дома всегда был изрядный запас сменных сетей. За счет этого запасного фонда он, собственно, и до сих пор живет. Лодки его всегда были в прекрасном состоянии, паруса без единого пятнышка, и дыр в них никто не видел. Одет он и его сотоварищи всегда были прекрасно, о недоедании и мысли не могло быть. Если же мы его посмотрим теперь в массе своей, то это как будто бы не та социальная группа. От сбруи остались совершенно жалкие остатки. Лодка, если еще и существует, то еле держится, паруса нередко превращены в лохмотья. Сам ловец редко бывает сыт и доволен, а семья его, случается, по неделям сидит без хлеба и питается одной разваренной воблой».

В ходе национализации рыбного промысла (1919 г.) астраханские ловцы были принудительными методами привязаны к промыслу. На Первой конференции ответственных работников рыбопромышленности в июле 1919 г. отмечалось: «Развитие ловецкого, т.е. кустарного промысла добывания сырца с точки зрения государственной экономики не выгодно, что в интересах концентрации и успешного промысла ловец может быть оставлен лишь в море». Это говорилось в то время, когда ловец в силу отсутствия необходимого оборудования, не способен был к морскому лову.

На речных же промыслах, где было сосредоточено рыболовство в годы гражданской войны, Областное рыбное управление стало организовывать ловцов в объединения, стремясь впоследствии создать из них советские хозяйства. «Действительность показала, - заявляло руководство Областьрыбы в 1919 г., - что политика эта была правильной, так как за короткое время все ловцы сорганизовались в объединения, и последние начали приобретать большое влияние на ловецкие массы». Однако эйфория руководителей Областьрыбы была преждевременной. Уже через год, летом 1920 г. инициаторы этой кампании вынуждены были признать: «Опыт прошлой деятельности Областного управления показал, что то внимание, которое оно уделяло ловцу, далеко недостаточно, благодаря чему создалось положение, при котором морской лов, дававший в нормальное время до 50% общей добычи рыбы, упал до того, что дает сейчас, несмотря на сокращение общих уловов, до 2-3%. Речной лов тоже сократился до минимума. В путину 1919 г. ловили чуть больше 10000 человек, что по сравнению с довоенным временем составляет около 10%».

Зачастую мероприятия Областного рыбного управления, направленные на повышение материального благосостояния ловцов, наносили больше вреда, чем пользы. Раздача имеющегося ловецкого снаряжения в 1919-1920 гг. велась без строго определенной системы, а снабжение продовольствием и хлебом осуществлялось только в то время, когда ловец производил лов. Время, потраченное на подготовку к лову, не учитывалось, никакого пайка не выдавалось, поэтому в тот период ловец «не особенно охотно шел на лов, стараясь подыскать более обеспечивающее его материальное положение».

Серьезный удар по ловецкому хозяйству был нанесен разделением его на три категории по классовому признаку: бедняк, середняк и кулак. Помощь оказывалась, прежде всего, первой категории, то есть речному ловцу, имевшему убогое снаряжение и дававшему очень мало продукции на рынок. Наиболее мощная и продуктивная группа морских ловцов, которых посчитали за кулаков, осталась совершенно без помощи. «Вот и вышло, - писал один из руководителей советской рыбной промышленности 20-х годов А.И. Потяев, - вовлекли мы только речного ловца (бедняка). А наиболее ценный, дававший половину добычи, и квалифицированный морской ловец остался почти целиком в стороне от нас». Местные власти долгое время не могли решить, к какой социальной группе отнести ловцов и как к ним относиться: или как к рабочим, или как к крестьянам-единоличникам. «Вопрос о том, кто такие ловцы, должны ли они платить продналог или сдавать всю рыбу государству, вызывал в государственных органах бесконечные споры».

В 1921 г. в ряде регионов страны, в том числе и в Поволжье, разразился голод. В этих условиях рыба могла бы спасти многих от голодной смерти. Поэтому не случайно рыбная промышленность Астраханской губернии оказалась в поле зрения Советского Правительства и лично В.И. Ленина. Постановление Совета труда и обороны (СТО) от 29 декабря 1920 г. предписывало главкам и другим правительственным учреждениям рассматривать в течение 3-х дней требования Главрыбы по вопросам обеспечения материалами для выработки и подготовки орудий лова, снаряжением, инвентарем и удовлетворять их первыми после военных заданий. Постановлением СТО от 25 апреля 1921 г. из войсковых частей выделялись 13000 человек для рыбной промышленности, из них 10000 - для Волго-Каспийского бассейна. Для Астраханских рыбных промыслов из Красной Армии было отозвано 2500 бондарей и других квалифицированных работников рыбной промышленности. Военно-морской флот на рыбопромысловые суда Астрахани направил 75 машинистов, 75 кочегаров и 50 мотористов.

28 апреля 1921 г. телеграммами по прямому проводу В.И. Ленин потребовал от Губкомов Нижнего Поволжья выделить для Астрахани 510000 аршин мануфактуры, 140 ящиков спичек, 700 пудов махорки. 30 апреля Ленин сообщил об утверждении для астраханской рыбной промышленности натурального фонда для выдачи премий ловцам, рабочим рыбных промыслов, показавшим высокую производительность труда. На заседании СТО 13 мая 1921 г. рассматривался вопрос об улучшении снабжения продовольствием астраханских рыбных промыслов.

Определенные перспективы для улучшения работы рыбной промышленности открывали решения X съезда РКП(б) о замене продразверстки продналогом. Но далеко не все в РКП(б), особенно на местах, поняли и приняли начавшийся гигантский поворот.

Пленум Астраханского Губкома РКП(б) от 5 мая 1921 г. обсуждал вопрос о путях развития рыбной промышленности в связи с новой экономической политикой. Было принято решение о неприменимости натурального налога в рыбном деле. Результаты такого непонимания новой экономической политики со стороны губернских руководителей были печальны. В стране свирепствовал голод, а по сообщениям астраханской печати «неубранная рыба гнила на промыслах». «Благодаря обильному ходу рыбы и за недостаточностью оборудования промыслов и рабочих рук, - говорилось в докладной записке инспектора 4-го участка Волго-Каспийского управления рыболовства от 2-го июня 1921 г. - рыба непроизводительно гибла (тухла), и администрация промыслов принуждена была вываливать ее в воду или зарывать в ямы».

Рыбная промышленность в 1921 г. продолжала агонизировать. Набранные в результате принудительных трудмобилизаций рабочие промыслов, не имея материальных стимулов к труду, работали плохо. С большим напряжением проходили и сами трудмобилизаций. В докладной записке комиссии по проверке проведения трудмобилизаций в Красноярском уезде Астраханской губернии говорилось: «При проведении мобилизации есть случаи: забирается трудоспособный член семьи и продается хозяйство. Страшно тормозит мобилизацию враждебное отношение к ней населения. «Нет обуви, нет одежды, хлеба» - вот вопль мобилизованных. Подорвала доверие к мобилизации анархическая мобилизация прошлого года (1920 г. - СВ.), невыплата частным лицам жалования за прошлый год и невыдача обещанной мануфактуры... Особенно не хотят идти на промыслы те, кто уже там побывал, «Мы были, пусть другие пойдут». Вот их общая просьба. Скверно отражается на психологии масс отправление мобилизованных. Часто они сидят на станции в ожидании поезда 2-3 дня. Товарный поезд идет с ними крайне медленно. От станции Верблюжье до Астрахани - 15 часов езды, они едут три дня».

Не лучше обстояли дела в других отраслях промышленности Астраханской губернии, выпуск продукции которых постоянно падал: В 1921-22 хозяйственном году многие, ранее работавшие предприятия, встали. На V губернском съезде астраханских профсоюзов в августе 1922 г. констатировалось: «Лесопильные заводы все сейчас находятся в состоянии ремонта... Работа кожевенной промышленности в мае, июне, июле не проводилась за отсутствием некоторых видов сырья, к закупке которого приняты меры. Имеющиеся запасы сырья на мыловаренных заводах также иссякли, результатом чего явилось закрытие последних, металлические заводы в настоящее время также совершенно не работают, и надежд на скорое их открытие нет никаких». Не работал в этот период кирпичный завод, продукция которого была крайне нужна городу.

Тяжелое материальное положение населения Астраханской губернии в начале 20-х годов усугубил голод 1921г. В Астрахани с 1921г. началось сокращение продовольственных пайков для всех категорий населения. Из-за нехватки продовольствия на астраханских предприятиях весной-осенью 1921 г. имели место волнения и забастовки. В июле того же года в отчетном докладе на VII Астраханской губпартконференции говорилось, что «...неблагополучно в Астраханской губернии с продовольственными товарами... имеющиеся ресурсы являлись настолько ничтожными, что было проведено сознательное сокращение хлебного пайка». На заседании бюро астраханского губкома РКП(б) была разработана программа действий в условиях надвигающегося голода: «1. Принять меры к обеспечению продовольствием детских домов минимум на две недели за счет некоторого сокращения снабжения продовольствием остального населения.

2. Проверить наличие всех едоков и их потребности.

3. Запретить вывоз продовольственных товаров за пределы Астраханской губернии.

4. Предложить Губсоюзу немедленно приступить к товарообмену путем использования имеющегося товарного фонда.

5. Предоставить крупным предприятиям право беспрепятственного лова рыбы для личного потребления».

Наличие рыбных запасов помогло астраханцам пережить голодное время более успешно, чем жителям других нижневолжских губерний, где дело доходило до людоедства.

Государственные и кооперативные организации оказывали помощь голодающим губерниям. Кооперацией Астраханской губернии было выделено в пользу голодающих на 20 ноября 1921 г. 33 тонны хлеба и крупы, 77 тонн овощей, 3,5 тонны мяса, соли - 1 вагон».

На VII Астраханской Губпартконференции в марте 1922 г. говорилось: «Несмотря на поредение населения, комитету помощи голодающим не удается удовлетворить хотя бы частично всех голодающих». В докладе о деятельности кооперации на том же форуме констатировалось: «Организован отдел общественного питания, но в виду отсутствия как денежных, так и продовольственных ресурсов столовых пока нет».

Значительную помощь голодающим губерниям оказали международные организации, в первую очередь, американская организация «АРА».

В Астрахани основной деятельностью «АРА» была организация столовых для голодающих, прежде всего детей. Помимо этого, «АРА» взялась помочь детдому Губоно. В городе на американское довольство было переведено 10 больниц. К 25 марта 1922 г. в Астрахани было от-крыто 27 столовых «АРА», в которых кормились дети.

Деятельность иностранных благотворительных организаций продолжалась в Нижнем Поволжье до августа 1923 г. Задачу свою они выполнили - сотни тысяч людей в регионе, благодаря иностранной помощи, были спасены от голодной смерти.

Документы 1921-22 гг. говорят о частых трудовых конфликтах, проходивших на предприятиях в тот период в нижневолжских городах. В марте 1921 г. забастовками были охвачены многие предприятия Саратова. В начале августа 1921 г. на ряде астраханских предприятий из-за невыдачи зарплаты возникла угроза забастовки. Лишь после вмешательства Астраханского Губкома РКП(б),распорядившегося немедленно выдать для натурального премирования рабочих керосин, мануфактуру, спички и другие предметы первой необходимости, забастовка была предотвращена. В июне 1921 г. произошли забастовки астраханских бондарей и совслужащих Енотаевского района Астраханской губернии. Причины забастовки те же - плохое продовольственное снабжение и задержки зарплаты.

И все-таки, несмотря на многочисленные трудности в тяжелом для Астраханского края 1921 г., большинство трудящихся, как и в предыдущие годы, поддерживали местную власть, продолжали верить, что именно она найдет выход из сложившейся обстановки. Десятки тысяч людей самоотверженно трудились на субботниках и воскресниках. В Астрахани с 14 сентября 1920 г. по 14 января 1921г. было проведено 16 субботников, в которых участвовало 1560 человек. Была проведена большая работа: исправлен железнодорожный путь, отремонтирован водопровод, разгружены сотни вагонов. Всего в Астрахани с октября 1920 г. по июль 1921 г. в субботниках участвовали 170 тысяч человек.

Но добросовестный труд проявлялся не только на субботниках и воскресниках. Раннее открытие навигации 1921 г. требовало ускорения и проведения судоремонтных работ. 11 рабочих заводов - Раков, Макаров и др. -для пароходов «Надежный» и «Любимый» решили провести ряд неотложных работ в неурочное время, несколько суток, после обычное дневной работы, они вырабатывали сверх нормы 75-100% задания. Работа была закончена в срок. На заседании бюро Астраханского Рубкома РКП(б) 27 марта 1921 г. было решено ходатайствовать о награждении орденом «Красного Знамени» работников водного транспорта Астрахани «за блестящие успехи в проведении судоремонта».

Хорошо была поставлена в этот период производственная пропаганда. Большое внимание уделялось моральным стимулам к труду. Лучших рабочих отмечали в печати, заносили на Доски Почета, чествовали на собраниях и митингах.

Таким образом, к лету 1921 г. военно-коммунистическая система в промышленности, выражавшаяся в уравнительной заработной плате, постоянных трудмобилизациях, позволявшая сохранить минимальное производство самых необходимых товаров в условиях гражданской воины, изжила себя. Большевикам удалось сохранить доверие масс. Но оно в изменившейся политической и экономической обстановке быстро улетучивалось. Об этом свидетельствовали многочисленные крестьянские восстания 1920-1921 гг. Назрела необходимость перемен. Дискуссии об этих переменах шли в партии постоянно на протяжении 1920-1921гг. Единого мнения не было. Противоборствовали различные точки зрения, как это показала дискуссия о профсоюзах. Однако на X съезде РКП(б) победила ленинская точка зрения о необходимости введения новой экономической политики.